16 октября. Священномучеников Дионисия Ареопагита, еп. Афинского, Рустика пресвитера и Елевферия диакона. Преподобного Дионисия, затворника Печерского. Свт. Агафангела исп., митр.

3 октября по старому стилю / 16 октября по новому стилю
понедельник
Седмица 20-я по Пятидесятнице. Глас 2.
Поста нет.

Сщмчч. Дионисия Ареопагита, еп. Афинского, Рустика пресвитера и Елевферия диакона (96).
Прп. Дионисия, затворника Печерского, в Дальних пещерах (XV). Прп. Иоанна Хозеви́та, еп. Кесарийского (VI). Блж. Исихия Хориви́та (VI).
Свт. Агафангела исп., митр. Ярославского (1928).
Трубчевской иконы Божией Матери (1765).

Флп., 241 зач., II, 12–16. Лк., 25 зач., VI, 24–30. Сщмчч.: Деян., 40 зач., XVII, 16–34. Мф., 55 зач., XIII, 44–54.

Тропарь священномученика Дионисия Ареопагита, глас 4:
Бла́гости научи́вся и трезвя́ся во всех,/ благо́ю со́вестию священноле́пно обо́лкся,/ поче́рпл еси́ от сосу́да избра́ннаго неизрече́нная/ и, ве́ру соблю́д, ра́вное тече́ние соверши́л еси́,/ священному́чениче Диони́сие,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.

Кондак священномученика Дионисия Ареопагита, глас 8:
Небе́сная врата́ проше́д ду́хом,/ я́ко учени́к до тре́тияго Небесе́ дости́гшаго апо́стола, Диони́сие,/ неизрече́нных обогати́лся еси́ вся́ким ра́зумом/ и озари́л еси́ во тьме неве́дения седя́щия.// Те́мже зове́м: ра́дуйся, о́тче всеми́рный.

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года
(Лк. 6, 24-30).  Горе богатым, насыщенным, смеющимся, хвалимым; напротив, благо тем, которые терпят всякую напраслину, побои, ограбления, насильные утруждения, - совсем наперекор тому, как обычно судят и чувствуют люди! Мысли Божии отстоят от помышлений человеческих, как небо от земли. Да и как же иначе. Мы в изгнании, а изгнанникам не дивны обиды и оскорбления. Мы под эпитимиею , а эпитимия и состоит в лишениях и трудах. Мы больны: а больным полезнее горькие лекарства. И Сам Спаситель вовсю жизнь Свою не имел где главу подклонить и кончил ее на кресте - с какой же стати иметь лучшую участь последователям Его? Дух Христов - дух готовности все терпеть и благодушно нести все скорбное. Утешность, гонор, пышность, довольство, чужды его исканий и вкусов. Путь его лежит по безплодной, безотрадной пустыне. Образец - сорокалетнее странствование израильтян по пустыне. Кто же следует этим путем? Всякий, кто за пустынею зрит Ханаан, кипящий медом и млеком. Во время странствования своего и он получает манну, но не от земли, а с неба, не телесно, а духовно. Вся слава - внутрь.

Свя­щен­но­му­че­ни­ки Ди­о­ни­сий Аре­о­па­гит, епи­скоп Афин­ский, пре­сви­тер Ру­стик и диа­кон Елев­фе­рий   уби­ты в Гал­лий­ской Лю­те­ции (древ­нее на­зва­ние Па­ри­жа) в 96 го­ду (по дру­гим дан­ным – в 110 го­ду), во вре­мя го­не­ния при им­пе­ра­то­ре До­ми­ци­ане (81–96). Свя­той Ди­о­ни­сий жил в го­ро­де Афи­ны. Там же вос­пи­ты­вал­ся и по­лу­чил клас­си­че­ское эл­лин­ское об­ра­зо­ва­ние. За­тем от­пра­вил­ся в Еги­пет, где в го­ро­де Илио­по­ле изу­чал аст­ро­но­мию. Вме­сте с дру­гом Апол­ло­фо­ном он был сви­де­те­лем сол­неч­но­го за­тме­ния в мо­мент рас­пя­тия на Кре­сте Гос­по­да Иису­са Хри­ста. «Это или Бог, Со­зда­тель все­го ми­ра, страж­дет, или этот мир ви­ди­мый кон­ча­ет­ся», – ска­зал то­гда Ди­о­ни­сий. В Афи­нах, ку­да он воз­вра­тил­ся из Егип­та, его из­бра­ли чле­ном аре­о­па­га (вер­хов­но­го афин­ско­го су­да).

Ко­гда свя­той апо­стол Па­вел про­по­ве­до­вал в афин­ском аре­о­па­ге (Деян.17:16-34), Ди­о­ни­сий при­нял это спа­си­тель­ное бла­го­ве­стие и стал хри­сти­а­ни­ном. В те­че­ние трех лет Ди­о­ни­сий был спо­движ­ни­ком свя­то­го апо­сто­ла Пав­ла в про­по­ве­ди Сло­ва Бо­жия. Впо­след­ствии апо­стол Па­вел по­ста­вил его епи­ско­пом го­ро­да Афин. В 57 го­ду свя­той Ди­о­ни­сий при­сут­ство­вал при по­гре­бе­нии Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.

Еще при жиз­ни Ма­те­ри Бо­жи­ей Ди­о­ни­сий Аре­о­па­гит, спе­ци­аль­но при­ез­жав­ший в Иеру­са­лим из Афин, чтобы уви­деть Бо­го­ма­терь, пи­сал сво­е­му учи­те­лю апо­сто­лу Пав­лу: «Сви­де­тель­ству­юсь Бо­гом, что, кро­ме Са­мо­го Бо­га, нет ни­че­го во все­лен­ной, в та­кой ме­ре ис­пол­нен­но­го Бо­же­ствен­ной си­лы и бла­го­да­ти. Ни­кто из лю­дей не мо­жет по­стиг­нуть сво­им умом то, что я ви­дел. Ис­по­ве­дую пред Бо­гом: ко­гда я Иоан­ном, си­я­ю­щим сре­ди апо­сто­лов, как солн­це на небе, был при­ве­ден пред ли­цо Пре­свя­той Де­вы, я пе­ре­жил невы­ра­зи­мое чув­ство. Пре­до мною за­бли­ста­ло ка­кое-то Бо­же­ствен­ное си­я­ние. Оно оза­ри­ло мой дух. Я чув­ство­вал бла­го­уха­ние неопи­су­е­мых аро­ма­тов и был по­лон та­ко­го вос­тор­га, что ни те­ло мое немощ­ное, ни дух не мог­ли пе­ре­не­сти этих зна­ме­ний и на­чат­ков веч­но­го бла­жен­ства и Небес­ной сла­вы. От Ее бла­го­да­ти из­не­мог­ло мое серд­це, из­не­мог мой дух. Ес­ли бы у ме­ня не бы­ли в па­мя­ти твои на­став­ле­ния, я бы счел Ее ис­тин­ным Бо­гом. Нель­зя се­бе и пред­ста­вить боль­ше­го бла­жен­ства, чем то, ко­то­рое я то­гда ощу­тил».

По­сле кон­чи­ны апо­сто­ла Пав­ла, же­лая про­дол­жить его де­ло, свя­ти­тель Ди­о­ни­сий от­пра­вил­ся с про­по­ве­дью в за­пад­ные стра­ны, со­про­вож­да­е­мый пре­сви­те­ром Ру­сти­ком и диа­ко­ном Елев­фе­ри­ем. Мно­гих он об­ра­тил ко Хри­сту в Ри­ме, а за­тем в Гер­ма­нии, Ис­па­нии. В Гал­лии, во вре­мя пре­сле­до­ва­ния хри­сти­ан язы­че­ски­ми вла­стя­ми, все три ис­по­вед­ни­ка бы­ли схва­че­ны и вверг­ну­ты в тем­ни­цу. Но­чью свя­той Ди­о­ни­сий со­вер­шил Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию в со­слу­же­нии Ан­ге­лов Бо­жи­их. На­ут­ро му­че­ни­ки бы­ли обез­глав­ле­ны. Свя­той Ди­о­ни­сий взял свою гла­ву, про­ше­ство­вал с ней до хра­ма и толь­ко там пал мерт­вый. Бла­го­че­сти­вая жен­щи­на Ка­тул­ла по­греб­ла остан­ки му­че­ни­ка.

Боль­шое зна­че­ние для Пра­во­слав­ной Церк­ви име­ют тво­ре­ния свя­то­го Ди­о­ни­сия Аре­о­па­ги­та. До на­ше­го вре­ме­ни из них со­хра­ни­лись че­ты­ре кни­ги: «О небес­ной иерар­хии», «О цер­ков­ной иерар­хии», «О Име­нах Бо­жи­их», «О ми­сти­че­ском бо­го­сло­вии», а так­же де­сять по­сла­ний к раз­ным ли­цам.

Кни­га «О небес­ной иерар­хии» на­пи­са­на, ве­ро­ят­но, в од­ной из стран За­пад­ной Ев­ро­пы, где про­по­ве­до­вал свя­той Ди­о­ни­сий. В ней из­ла­га­ет­ся хри­сти­ан­ское уче­ние о ми­ре Ан­гель­ском. Ан­гель­ская (или Небес­ная) иерар­хия со­сто­ит из де­вя­ти Ан­гель­ских чи­нов: Се­ра­фи­мы, Хе­ру­ви­мы, Пре­сто­лы, Гос­под­ства, Си­лы, Вла­сти, На­ча­ла, Ар­хан­ге­лы, Ан­ге­лы (Со­бор Небес­ных Сил бес­плот­ных – 8 но­яб­ря.)

Цель Бо­го­учре­жден­ной Ан­гель­ской иерар­хии – вос­хож­де­ние к Бо­го­по­до­бию чрез очи­ще­ние, про­све­ще­ние и со­вер­шен­ство­ва­ние. Выс­шие ли­ки ста­но­вят­ся но­си­те­ля­ми и ис­точ­ни­ка­ми Бо­же­ствен­но­го Све­та и Бо­же­ствен­ной жиз­ни для ли­ков под­чи­нен­ных. Не толь­ко ум­ные, бес­плот­ные си­лы вклю­че­ны в све­то­нос­ные ду­хов­ные иерар­хии, но и род че­ло­ве­че­ский, вос­со­зда­ва­е­мый и освя­ща­е­мый в Церк­ви Хри­сто­вой.

Кни­га свя­ти­те­ля Ди­о­ни­сия «О цер­ков­ной иерар­хии» яв­ля­ет­ся про­дол­же­ни­ем его кни­ги «О Небес­ной иерар­хии». Цер­ковь Хри­сто­ва в ее все­мир­ном слу­же­нии зи­ждет­ся, как и Ан­гель­ские ли­ки, на Бо­го­учре­жден­ном свя­щен­но­на­ча­лии.

В мир зем­ной, к ча­дам цер­ков­ным, Бо­же­ствен­ная бла­го­дать нис­хо­дит при­кро­вен­но – в свя­тых цер­ков­ных Та­ин­ствах, ду­хов­ных по су­ще­ству, но чув­ствен­ных по об­ра­зу. Лишь немно­гие свя­тые по­движ­ни­ки про­зре­ва­ли зем­ны­ми оча­ми ог­не­об­раз­ную при­ро­ду Свя­тых Тайн Бо­жи­их. Но вне цер­ков­ных Та­инств, вне Кре­ще­ния и Ев­ха­ри­стии, нет для че­ло­ве­ка све­то­нос­ной спа­са­ю­щей бла­го­да­ти Бо­жи­ей, нет Бо­го­по­зна­ния, нет обо­же­ния.

Кни­га «О име­нах Бо­жи­их» из­ла­га­ет пу­ти Бо­го­по­зна­ния чрез Ле­стви­цу Бо­же­ствен­ных имен.

Кни­га свя­ти­те­ля Ди­о­ни­сия «О ми­сти­че­ском бо­го­сло­вии» так­же из­ла­га­ет уче­ние о Бо­го­по­зна­нии. Бо­го­сло­вие Пра­во­слав­ной Церк­ви все ос­но­ва­но на опыт­ном Бо­го­по­зна­нии. Чтобы по­знать Бо­га – нуж­но к Нему при­бли­зить­ся, до­стичь со­сто­я­ния Бо­го­об­ще­ния и обо­же­ния. Это бо­лее все­го до­сти­га­ет­ся мо­лит­вой. Не по­то­му, что мо­лит­вой мы при­бли­жа­ем к се­бе Непо­сти­жи­мо­го Бо­га, но по­то­му, что чи­стая сер­деч­ная мо­лит­ва нас при­бли­жа­ет к Бо­гу.

Тво­ре­ния свя­то­го Ди­о­ни­сия Аре­о­па­ги­та (их на­зы­ва­ют «Аре­о­паги­ти­ки») име­ют ис­клю­чи­тель­ное зна­че­ние в Бо­го­сло­вии Пра­во­слав­ной Церк­ви. На про­тя­же­нии по­чти че­ты­рех ве­ков, до на­ча­ла VI сто­ле­тия, тво­ре­ния свя­то­го от­ца со­хра­ня­лись лишь в тай­ном пре­да­нии, пре­иму­ще­ствен­но бо­го­сло­ва­ми Алек­сан­дрий­ской Церк­ви. Они бы­ли из­вест­ны Кли­мен­ту Алек­сан­дрий­ско­му, Ори­ге­ну, Ди­о­ни­сию Ве­ли­ко­му, пре­ем­ствен­но воз­глав­ляв­шим огла­си­тель­ное учи­ли­ще в Алек­сан­дрии, и свя­то­му Гри­го­рию Бо­го­сло­ву. Свя­той Ди­о­ни­сий Алек­сан­дрий­ский пи­сал свя­ти­те­лю Гри­го­рию Бо­го­сло­ву тол­ко­ва­ния на «Аре­о­паги­ти­ки». Об­ще­цер­ков­ное при­зна­ние тво­ре­ния свя­то­го Ди­о­ни­сия Аре­о­па­ги­та по­лу­чи­ли в VI–VII вв. Осо­бую из­вест­ность име­ют ком­мен­та­рии к ним, на­пи­сан­ные пре­по­доб­ным Мак­си­мом Ис­по­вед­ни­ком († 662).

В Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви уче­ние свя­то­го Ди­о­ни­сия о ду­хов­ных свя­щен­но­на­ча­ли­ях и обо­же­нии че­ло­ве­че­ской при­ро­ды бы­ло из­вест­но сна­ча­ла по «Бо­го­сло­вию» пре­по­доб­но­го Иоан­на Да­мас­ки­на. Пер­вый сла­вян­ский пе­ре­вод са­мих «Аре­о­паги­тик» был сде­лан на Афоне ок. 1371 го­да мо­на­хом Ис­а­и­ей. Спис­ки его бы­ли ши­ро­ко рас­про­стра­не­ны в Рос­сии. Мно­гие из них до­ныне сбе­ре­га­ют­ся в оте­че­ствен­ных кни­го­хра­ни­ли­щах – в том чис­ле пер­га­мент­ная ру­ко­пись «Тво­ре­ния свя­то­го Ди­о­ни­сия Аре­о­па­ги­та», при­над­ле­жав­шая свя­ти­те­лю Ки­при­а­ну, мит­ро­по­ли­ту Ки­ев­ско­му и всея Ру­си († 1406) и пи­сан­ная его ру­кой.

Преподобный Дионисий, затворник Печерский , по прозванию Щепа, имел сан пресвитера. В 1463 году во время пасхальной утрени Дионисий обходил с каждением мощи святых угодников в Антониевой пещере. Когда преподобный воскликнул: «Святые отцы и братие! Христос воскресе!», как гром, прозвучал ответ от святых мощей: «Воистину воскресе!» С того дня преподобный Дионисий ушел в затвор и после многих трудов отошел ко Господу. Чудо с преподобным Дионисием засвидетельствовано в 8-й песни общего канона Киево-Печерским святым. Преподобный погребен в Дальних пещерах. Память также 28 августа и во 2-ю Неделю Великого поста.

Преподобный Иоанн Хозевит, епископ Кесарии Палестинской   (587–596), прославился своей борьбой с евтихианской ересью, а также благодатными дарами прозорливости и чудотворений.
Родился он в египетском городе Фивы и еще юношей долго подвизался со своим дедом в Фиваидской пустыне. Узнав о святой жизни Иоанна, по повелению императора, его поставили епископом города Кесарии. Но святой, стремясь к уединению, удалился в Хузевскую пустыню (между Иерусалимом и Иерихоном) и подвизался там до конца жизни (VI).

Блаженный Исихий Хоривит, Безмолвник,   жил в VI веке в одном из монастырей на Афоне и вначале был не очень усердным иноком. После тяжелой болезни Исихий умер, но, дивным Промыслом Божиим, через час возвратился к жизни. После этого блаженный затворился в своей келлии и 12 лет пребывал в полном уединении. Братия слышала только пение псалмов и покаянные рыдания, доносившиеся из затвора. Перед своей кончиной блаженный Исихий сказал пришедшим инокам: «Простите меня, братия. Имеющий память смертную никогда не согрешит».
С именем Исихия связано образование на Афоне скита Безмолвников – исихастов, стяжавших особый опыт умной Иисусовой молитвы.

Святитель-исповедник Агафангел, митрополит Ярославский   (в миру Преображенский Александр Лаврентьевич) родился 27 сентября 1854 года в селе Могилы Кормовской волости Веневского уезда Тульской губернии, в семье священника Лаврентия. Родители будущего Святителя в жизни своей воплощали традиционные черты тысяч безвестных семей русского сельского духовенства, самоотверженными трудами которых не прекращалось благовестие Христово на бескрайних просторах русской земли. Аскетическое воспитание шестерых детей через приобщение их к простому крестьянскому труду, добросовестное пастырское служение в скромном деревенском храме, смиренное приятие бедности, глубокое литургическое благочестие — вот что определяло повседневный уклад семьи отца Лаврентия.

О своих отроческих религиозных переживаниях Святитель вспоминал так: «Я... любил часто и подолгу оставаться на кладбище и здесь, среди могил и крестов — этих безмолвных, но красноречиво свидетельствующих знаков, что всё персть, всё пепел, всё сень, со слезами на глазах молил Господа, чтобы Он, Милосердный, во время благопотребное сподобил меня быть служителем алтаря и приносить безкровную, умилостивительную Жертву за скончавших своё земное странствование».

В 1871 году юноша поступил в Тульскую Духовную семинарию и здесь пережил первые серьёзный духовные искушения. Особенности обучения и воспитания не соответствовали полученным в семье традициям церковного благочестия. Александр подумывать о профессии врача, но постоянное о6щение с отцом помогло ему преодолеть эти искушения и в 1877 году он поступает в Московскую Духовную Академию. Здесь он смог приобщиться к тому пастырскому подвижничеству, коим всегда славилась Троице-Сергиева Лавра.

В 1881 году Александр Преображенский успешно окончил Московскую Духовную Академию. За своё исследование на тему: «Шестоднев экзарха Болгарского. Опыт исследования языка и текста по списку 1263 года» он был удостоен степени кандидата богословия. В 1881 году Александр Лаврентьевич был назначен на должность преподавателя латыни в Ранненбургское Духовное училище Рязанской епархии, а 7 декабря 1882 года он становится помощником смотрителя Скопинского Духовного училища той же епархии. В том же 1882 году он вступает в брак с дочерью протоиерея Вознесенского Анной. Но не прожив и года счастливой семейной жизни, Александр Лаврентьевич потерял супругу и новорождённого младенца почти одновременно. «Жизненный путь, избранный мною — не мой жребий... я поспешил оставить мир, взять свой крест и приобщиться к лику иноческому» — так он вспоминал урок, вынесенный из этих страшных испытаний. 7 марта 1885 года Александр Лаврентьевич принимает монашеский постриг с именем Агафангел (в память мученика IV века, ученика священномученика Климента Анкирского), а затем принимает сан иеромонаха.

В 1886 году отец Агафангел назначается на должность инспектора Томской Духовной Семинарии с возведением в сан игумена — лишь через двадцать лет вернётся он в центральную Россию, уже уважаемым архипастырем.

В 1888 году отца Агафангела назначают ректором Иркутской Духовной семинарии с возведением в сан архимандрита, а 10 сентября 1889 года он принимает хиротонию в Иркутском Вознесенском монастыре во епископа Киренского, викария Иркутской епархии, и с 1893 по 1897 годы управляет епархией Тобольской и Сибирской; затем в 1897 году становится епископом Рижским и Митавским, а с 1910 года занимает кафедру Виленскую и Литовскую. В 1904 году Владыку возводят в сан архиепископа.

При усовершенствовании деятельности Духовных учебных заведений в своих епархиях Святитель стремился все преобразования подчинить одной цели: чтобы юношество прежде всего полюбило молитву. Вообще, церковное просвещение и жизнь евхаристическая были важнейшими сторонами деятельности Владыки. Много он сделал для улучшения жизни простых сельских батюшек, зная об их трудностях из собственного жизненного опыта: организовывал кассы взаимопомощи, открыл приюты для малолетних сирот из семей духовенства, расширил деятельность свечного завода епархии.

К ожидавшемуся Поместному Собору 1905 года святитель Агафангел составил по поручению Святейшего Синода отзыв о разрешении актуальных проблем богослужебной жизни Русской Православной Церкви, где говорилось о необходимости исправить грамматические и стилистические ошибки, которые с XVII века вкрались в богослужебные книги, а также упорядочить приходское богослужение в соответствии с древними уставами. Трудился Владыка и над преобразованием приходской жизни, развивая в ней принцип соборности. Немало занимался он и благотворительностью: на его средства содержалась столовая для бедных детей, много у него было и постоянных пенсионеров. «Счастливая уравновешенность духа, мягкость и внимательность в общении, ровность и выдержанность характера, полное уважение к чужому мнению — вот те личные свойства Владыки, которые невольно вызывали к нему любовь всех соприкасавшихся с ним» — так свидетельствовали о нём его современники.

В 1912 году Владыка награждается бриллиантовым крестом на клобук. В Постановлении о награждении подчёркивалась его неизменная благожелательность к духовенству и мирянам, соединённая с твёрдостью.

С 1913 года Владыка был назначен на Ярославскую и Ростовскую кафедру. Вскоре его возводят в сан митрополита. Начавшаяся летом 1914 года война не дала Владыке полностью отдаться мирной архипастырской деятельности. Он организовывает госпитали, отправляет священников в действующую армию. В 1917-1918 годах является членом Предсоборного присутствия и затем членом Поместного Собора. С 1918 года он — член Высшего Церковного Управления и Священного Синода при Патриархе Тихоне.

12 мая 1922 года Патриарх Тихон, будучи в заточении, категорически отверг требования группы обновленцев о передачи им полномочий на высшее церковное управление, передав митрополиту Агафангелу грамоту на право замещения: «Вследствии крайней затруднительности в церковном управлении, возникшей от привлечения меня к гражданскому суду, почитаю полезным для блага Церкви поставить Ваше Высокопреосвященство во главе Церковного управления до созыва Собора».

3 июня 1922 года появляется так называемый «Меморандум трёх» за подписью митрополита Сергия (Страгородскаго) и архиепископов Евдокима (Мещерского) и Серафима (Мещерякова), где предательски заявлялось, что обновленческое В. Ц. У. является «единственной канонически законной церковной властью». Все пастыри призывались считать распоряжения В. Ц. У. «законными и обязательными».

В этот труднейший и опаснейший момент митрополит Агафангел 5 июня 1922 года издаёт Послание о своём вступлении во временное управление Русской Православной Церковью, где призывает верующих хранить в чистоте устои Церкви и остерегаться тех, кто пытается незаконно узурпировать церковную власть. За своё сопротивление обновленцам в их попытке захватить Церковную власть Святитель немедленно подвергается аресту. В конце 1922 года больной старец, после заключения в ряде тюрем, отправляется общим этапом с уголовными преступниками в трёхлетнюю ссылку в посёлок Колпашёв Нарымского края (Томская губерния).

В своём завещании от 25 декабря 1925 года Патриарх Тихон называет митрополита Агафангела вторым кандидатом на должность Местоблюстителя Патриаршего Престола. Ко времени окончания ссылки Владыки были арестованы два других Патриарших Местоблюстителя — священномученики митрополит Пётр (Полянский, память 27 сентября) и митрополит Кирилл (Смирнов, память 7 ноября). Органы Г. П. У. пытались поставить у кормила Церкви послушную группу епископов во главе с архиепископом Григорием (Яцковским). Однако, митрополит Сергий (Страгородский), назначенный митрополитом Петром своим заместителем на время ссылки всех трёх Патриарших Местоблюстителей, запретил эту группу.

Тучков, начальник особого секретного отдела О. Г. П. У., пытается оказать давление на митрополита Агафангела, срок ссылки которого истёк в конце 1925 года. В апреле 1926 года происходит его встреча с Владыкой в Пермской тюрьме. Он предлагает Святителю воспринять высшую церковную власть. Цель предложения агента — столкнуть ведущих иерархов при помощи различных интриг и дезинформации, чтобы спровоцировать множественные расколы в Церкви и тем самым лишить Церковь законной иерархии. Владыка, конечно, не мог располагать в ссылке всеми текстами распоряжений митрополита Петра (Полянского), но, помня предательское поведение митрополита Сергия в 1922 году, он из Перми в апреле 1926 года издаёт Послание, в котором извещает о своём вступлении в должность Патриаршего Местоблюстителя. Вернувшись из ссылки, он получает указ митрополита Петра (Полянского, память 27 сентября) воспринять Местоблюстительство, однако митрополит Сергий, согласившись было освободить должность, по-видимому под давлением Г. П. У., отказался отдать права Местоблюстительства их законному владельцу.

Последующее переговоры, телеграммы и письма митрополита Сергия, изобилующие канонической казуистикой, могли только убедить мудрого и твёрдого, но прямого и простодушного Владыку в том, что Заместитель митрополита Петра — не тот человек, который способен объединить епископат и выстоять против нажима безбожной власти. Он понимает, что митрополит Сергий начнёт борьбу и посылает в мае 1926 года телеграмму: «Продолжайте управлять Церковью. Я воздержусь от всяких выступлений, распоряжение о поминовении митрополита Петра сделаю, так как предполагаю ради мира церковного отказаться от Местоблюстительства».

Однако, через несколько дней от митрополита Петра, находящегося в ссылке, приходит письмо, в котором он приветствует вступление митрополита Агафангела в должность Местоблюстителя. Святитель снова призывает митрополита Сергия приехать в Москву, чтобы, собрав архиереев, принять от него верховную власть. Но тот отказывается приехать и опять затевает длительную переписку, в которой заявляет, что распоряжения митрополита Петра из тюрьмы «распоряжения или скорее советы лица безответственного...».

Тогда митрополит Агафангел сообщает митрополиту Петру, что принять на себя обязанности Местоблюстителя не может «ввиду преклонности лет и расстроенного здоровья». Будучи лишён властолюбивых устремлений Святитель советует митрополиту Петру передать вместо себя Местоблюстительство митрополиту Кириллу (Смирнову) или митрополиту Арсению (Стадницкому), не желая, чтобы верховная власть оставалась в руках митрополита Сергия. Но, видя пагубность дальнейшей политики митрополита Сергия для церковной нравственности, особенно после издания им «Декларации» 1927 года, Владыка выступил с исповедническим обращением от 24 января (ст. ст.) 1928 года, в котором вместе с частью архиереев (Ярославская оппозиция) отказывался от административного подчинения митрополиту Сергию и заявил о переходе на самоуправление, предусмотренное указом Святейшего Патриарха Тихона от 20 ноября 1920 года. Однако в ответном письме митрополит Сергий просил Владыку сохранить с ним общение, грозя каноническими прещениями.

Вскоре с Владыкой случилось несколько сильнейших сердечных приступов, во время которых он всегда сначала прибегал к приобщению Святых Таин и только после этого принимал медицинскую помощь. 10 мая 1928 года, предчувствуя близость смерти, Владыка призывает своих викарных архиереев — епископа Варлаама (Ряшенцева, память 7 февраля) и епископа Евгения (Кобранова, память 7 ноября) с тем, чтобы составить новое обращение к митрополиту, где говорится, что они не прерывают молитвенного общения с Заместителем Патриаршего Местоблюстителя, не желая учинять никакого раскола и всех обращающихся епископов, клириков и мирян направляют к митрополиту Сергию ради мира церковного.

Однако, тут же оговаривалось, что «распоряжения Заместителя, смущающие нашу и народную религиозную совесть и, по нашему убеждению, нарушающее каноны, в силу создавшихся обстоятельств на месте, исполнять не могли и не можем». Таким образом, даже не принимая политики митрополита Сергия, Владыка до конца жизни старался послужить делу церковного единения. Детская простота и душевная чистота подвижника делали его неспособным к расчётливой дипломатии и политической борьбе, необходимых, чтобы удержать в руках внешнюю административную власть.

Все эти переживания за Церковь Христову сильно подорвали здоровье Владыки. Сердечные приступы участились и в середине сентября он слёг в постель. Перед кончиной Святитель часто приобщался Святых Таин. 3 (16 н. ст.) октября 1928 года митрополит Агафангел скончался. Двенадцать ударов тридцати ярославских храмов возвестили о кончине Святителя. Погребли Владыку лишь на седьмой день в склепе под Леонтьевским храмом на Ярославском Леонтьевском кладбище. Лицо его было как в первый день после кончины: светло, бело, покойно, а от гроба веяло благоуханием.

Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

Чу­до­твор­ный об­раз из На­ров­чат­ской Тро­и­це-Ска­но­вой оби­те­ли Пен­зен­ской епар­хии. Оби­тель бы­ла зна­ме­ни­та сво­и­ми двух­ки­ло­мет­ро­вы­ми пе­ще­ра­ми, ко­то­рые пре­вос­хо­ди­ли дли­ной зна­ме­ни­тые пе­ще­ры Ки­е­во-Пе­чер­ской лав­ры. На хра­ня­щей­ся в оби­те­ли иконе бы­ло обо­зна­че­но, что на­пи­са­на она бы­ла в 1765 го­ду мо­на­хом Ев­фи­ми­ем Спа­со-Челн­ско­го мо­на­сты­ря го­ро­да Труб­чев­ска Ор­лов­ской гу­бер­нии (ныне Брян­ская об­ласть). Пред­по­ла­га­ют, что ико­на оби­те­ли бы­ла кем-то по­да­ре­на.

Пер­вые упо­ми­на­ния об иконе до­хо­дят до нас с кон­ца ХVIII ве­ка. То­гда на На­ров­чат и бли­жай­шие к нему се­ла на­шла хо­ле­ра. Охва­чен­ные па­ни­кой жи­те­ли при­шли к мо­на­хам с прось­бой о по­мо­щи. Крест­ный ход с ико­ной, ко­то­рым всё мест­ное на­се­ле­ние и свя­щен­ни­ки про­шлись по На­ров­ча­ту, на­дол­го из­гнал страш­ное за­боле­ва­ние. С тех пор ико­на ста­ла по­чи­тать­ся в на­ро­де как чу­до­твор­ная. К ней по­шли па­лом­ни­ки, да и са­ми мо­на­хи за­бы­ли, что та­кое бо­лез­ни.

По­сле при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков мо­на­стырь от­да­ли под пти­це­фаб­ри­ку. Пе­ще­ры взо­рва­ли. От двух ки­ло­мет­ров под­зе­ме­лья оста­лись толь­ко 600 мет­ров. Ико­ну же от­нес­ли в кра­е­вед­че­ский му­зей, где об­раз ста­ли ис­поль­зо­вать в ка­че­стве сто­ла и под­став­ки для цве­точ­ных горш­ков. Через неко­то­рое вре­мя ико­на ока­за­лась в под­соб­ке му­зея, где и жда­ла сво­е­го ча­са. А точ­нее – 1994 го­да.

Имен­но то­гда слу­жи­те­ли вновь со­здан­но­го мо­на­сты­ря, ко­то­рый к то­му вре­ме­ни стал жен­ским, об­на­ру­жи­ли в до­ку­мен­тах упо­ми­на­ние о  Труб­чев­ской иконе Бо­жьей Ма­те­ри . В му­зей­ной же опи­си му­зей­ных цен­но­стей в 1975 го­ду на­про­тив стро­ки «Труб­чев­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри» сто­я­ла над­пись: «уте­ря­на». Но ста­ра­ни­я­ми мест­но­го кра­е­ве­да и жур­на­ли­ста, в то вре­мя ре­дак­то­ра га­зе­ты «На­ров­чат­ские но­во­сти», Вла­ди­ми­ра Афа­на­сье­ви­ча По­ля­ко­ва эта ико­на бы­ла най­де­на в за­пас­ни­ках му­зея. Её от­ко­па­ла под гру­дой рух­ля­ди ди­рек­тор му­зея Мар­га­ри­та Афи­но­ге­но­ва.

На иконе бы­ли вид­ны лишь гла­за Спа­си­те­ля и лик Бо­го­ро­ди­цы. Осталь­ное бы­ло по­кры­то тём­но-зе­ле­ной пле­се­нью. По­сле та­ко­го «хра­не­ния» ико­ну при­шлось от­во­зить на ре­став­ра­цию в Тро­и­це-Сер­ги­е­ву Лав­ру. Но от это­го свя­той об­раз не по­те­рял сво­ей чу­до­твор­ной си­лы. Из­ве­стен слу­чай, ко­гда в оби­тель из Са­ран­ска при­е­ха­ла боль­ная ту­бер­ку­лё­зом жен­щи­на. Она мо­ли­лась пе­ред Труб­чев­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри и, уез­жая до­мой, взя­ла с со­бой мас­ло от лам­пад­ки пе­ред чу­до­твор­ной ико­ной. До­ма она с мо­лит­вой ма­за­ла се­бя этим мас­ли­цем и вско­ре по­лу­чи­ла пол­ное ис­це­ле­ние. Через ме­сяц она вновь при­е­ха­ла в На­ров­чат­ский мо­на­стырь, чтобы воз­дать хва­лу свя­той иконе.