СОЗВЕЗДИЕ СВЯТЫХ РОДНОЙ ЗЕМЛИ

СОЗВЕЗДИЕ СВЯТЫХ РОДНОЙ ЗЕМЛИ

«Стяжи дух мирен и тысячи спасутся вокруг тебя» - говорил старец Серафим Саровский. О жизни и подвигах великого саровского старца сказано и написано много, но его имя не единственное сияет в целом созвездии имен местночтимых святых. Причем судьбы этих святых не отделены друг от друга, а удивительным образом переплетены между собой во времени и пространстве, являясь прекрасной иллюстрацией к словам преподобного Серафима о том, что дух одного праведника способен мощно влиять на души окружающих, возводя их даже до святости. Изучая жития святых Сарова, Дивеева и Арзамаса, можно наглядно представить себе, как из поколения в поколение передавался дух подвижничества, как соприкосновение со святостью изменяло судьбы людей.

Старец Феодор Санаксарский

Вот как эта связь проявляется в житии старца Феодора Санаксарского (в миру Иван Ушаков, дядя праведного адмирала Федора Ушакова). Родители его были людьми состоятельными, поэтому имели возможность сына определить на воинскую службу в Преображенский полк в Санкт- Петербурге. В столице жизнь юноши протекала весело и беззаботно. Но однажды на вечеринке в самый разгар веселья один из гвардейцев - товарищей Ивана Ушакова - внезапно упал замертво на глазах у всех. Для Ивана это стало большим потрясением, после которого он резко изменил образ жизни: переодевшись в нищенскую одежду, он поселился отшельником в глубине поморских лесов на берегу Двины. При очередной проверке был арестован как не имеющий документов, а на допросе откровенно рассказал, что тайно ушел со службы в гвардии. Императрица Елизавета Петровна, убедившись в искренности его веры, оставила побег без наказания и разрешила принять монашеский постриг.

Будущий старец Феодор всегда желал подвизаться в Саровской пустыни, но до принятия пострига был оставлен в Александро-Невской лавре Санкт-Петербурга. Вскоре истинно подвижническая жизнь старца привлекла к нему любовь чистых сердцем людей и зависть злопыхателей. Проведя девять лет в терпении всевозможной клеветы и поношений, преподобный Феодор получил разрешение поселиться в Саровской пустыни, где вместе со своими учениками прожил два года, по прошествии которых уехал восстанавливать обедневшую Санаксарскую обитель. Немногих же учениц старец поместил в Никольском монастыре Арзамаса, а когда число их увеличилось, были они переведены в Алексеевскую общину, где жили по уставу отца Феодора. Так преподобный и управлял двумя монастырями: Санаксарским и Алексеевским в Арзамасе. Первых настоятельниц женского монастыря, Евдокию и Марфу, назначал и духовно окормлял сам преподобный. Схимонахиня Марфа (в миру Марья Петровна Протасьева) попала в Алексеевскую общину, исполняя благословение Феодора Санаксарского, которого посетила во время отбывания им ссылки на Соловках. А сама Марфа взрастила свою преемницу - преподобную Олимпиаду Арзамасскую (в миру Ольга Васильевна Стригалева). Все они заботились о строгом соблюдении устава, данного старцем Феодором. Таким образом благодать, насажденная в общине преподобным Феодором, укрепленная настоятельницей Марфой, расцвела при схимонахине Олимпиаде.

Преподобный Антоний Радонежский

Однажды, будучи проездом в Арзамасе, этот монастырь посетил молодой Андрей Медведев - будущий настоятель Троице-Сергиевой лавры, преподобный Антоний Радонежский. Как человек любознательный, он стал расспрашивать хозяйку постоялого двора о достопримечательностях города. Та посоветовала ему познакомиться с блаженной Еленой Афанасьевной Дертьевой, которая «узнает и предсказывает». Молодой человек заинтересовался этим и отправился в Алексеевскую общину. Далее приведу полную цитату из книги «Исторические сведения о городе Арзамасе» Н.М. Щеголькова. «Елена Афанасьевна, встретив его самым обыкновенным образом, начала насмехаться над его модной прической, фраком и всем костюмом и стала с увлечением говорить, что ему очень к лицу были бы длинные волосы и широкое черное платье. Потом, взяв несколько пряников и орехов, она отдала ему, сказав: «А это вашим больным». «У меня здесь нет больных!» - ответил врач. «Это вашим больным», - повторила Елена Афанасьевна. Посетитель вернулся на постоялый двор, склонный видеть в Елене Афанасьевне действительно помешанную. Но вот, подходя к квартире, он был встречен лакеем, который сказал ему: «Где вы были? Ведь мы вас искали, искали... У нас несчастье: господа чуть не до смерти угорели». Оказалось, что хозяйка закрыла трубу и постояльцы угорели, а Андрей спасся только тем, что рано ушел в Алексеевскую общину. Тут-то и объяснилось, что орехи посланы были Еленой больным: угоревшим...». Спустя много лет, когда религиозные сомнения молодого врача рассеялись, он был пострижен в монашество с именем Антоний и действительно изменил одежду и прическу: так объяснились пророческие слова блаженной Елены.

Схимонахиня Олимпиада

Большое влияние на выбор его жизненного пути оказала другая арзамасская подвижница - настоятельница Алексеевской общины преподобная схимонахиня Олимпиада (в миру Ольга Васильевна Стригалева). С молодых лет Ольга и ее сестра Фекла стремились к монашеской жизни, подвизаясь в чтении молитв и книг ночами, в стоянии босыми ногами на снегу до тех пор, пока он не растает до самой земли, умерщвляя свою плоть по примеру святых отцов. Но вскоре Феклу против ее воли родители выдали замуж. Тогда Ольга, не желая такой судьбы для себя, совершила побег из родительского дома, тайно отправившись в Алексеевскую общину. Став со временем настоятельницей, она не ослабила строгости к себе, но усилила ее. Наглядность примера ее высокой духовной жизни во многом способствовала формированию человеческих качеств архимандрита Антония. Именно под ее влиянием им было принято окончательное решение об оставлении мира для прохождения послушнического искуса в Саровской пустыни. В то время в Сарове жил великий старец Серафим, который находился в это время в затворе, поэтому у молодого послушника не было возможности пользоваться его наставлениями. Чтобы чаще общаться со своей духовной наставницей игуменьей Олимпиадой, через полтора года он вернулся в Арзамас и поступил в Высокогорскую пустынь, где принял монашество. Спустя годы, уже будучи строителем Высокогорской пустыни, во всех важных вопросах архимандрит Антоний обращался за помощью к Серафиму Саровскому, посещая его несколько раз в год.

Однажды преподобного Антония стали смущать мысли о скорой смерти. Желая посвятить больше времени заботе о своей душе, он хотел оставить настоятельство, но сначала попросил совета у старца Серафима. Преподобный Серафим развеял мысли о приближении смерти и предсказал настоятельство в Троице-Сергиевой лавре, что вскоре и исполнилось. Интересен напутственный совет Серафима Саровского будущему лаврскому настоятелю «быть братии не отцом, но матерью». Так святые Сарова и Арзамаса выпестовали своего духовного сына - преподобного Антония Радонежского.

Блаженная Елена,

предсказавшая монашество преподобного Антония, тоже связана с Саровом духовными узами. С самого детства мечтала она стать монахиней, но родители были категорически против. Когда Елене было лет 14 или 15, дом ее отца посетил проезжавший через Арзамас подвижник Саровской пустыни преподобный Назарий, позднее прославленный как игумен и возобновитель Валаамского монастыря. Юная Елена поделилась с ним своим сокровенным желанием, и он старался уговорить ее родителей не препятствовать желанию дочери, но они не согласились. Тогда старец дал девушке совет начать юродствовать Христа ради. Через некоторое время родители нашли Елене хорошего жениха, решив против воли выдать ее замуж. После венчания молодых привезли домой и усадили за свадебный пир. Вдруг невеста, проворно поднявшись, выпрыгнула через окно прямо в огромную лужу во дворе и, вся покрытая грязью, принялась рвать на себе брачные одежды. После такого происшествия гости разошлись, а жених уехал в свою деревню. Для блаженной Елены же начался путь терпения упреков, насмешек, побоев и непонимания до тех пор, пока святость ее не стала очевидной для города. Так исполнила арзамасская дворянка Елена Дертьева благословение саровского старца Назария.

Пелагея Дивеевская

Еще одна уроженка Арзамаса, Пелагея Ивановна Серебренникова, будущая блаженная Пелагея Дивеевская, получив благословение саровского старца Серафима, полностью изменила свою жизнь. Родилась она в богатой купеческой семье Суриных, но ранняя смерть отца расстроила счастливую жизнь семьи. Мать вторично вышла замуж за богатого, но скупого купца Королева-Иконникова, а Пелагея вместе с братьями осталась в отцовском доме под надзором прислуги и очень редко виделась с матерью. В 19 лет ее выдали замуж за мещанина Сергея Серебренникова, но семейная жизнь не сложилась: все дети умирали во младенчестве, а супруги тяготились друг другом. За советом и духовной помощью было решено отправиться в Саров к старцу Серафиму. Старец благословил мужа и его мать, после чего сразу отпустил их, а с Пелагеей говорил еще два часа. Он возложил на нее подвиг юродства и предсказал, что она будет жить в Дивеевском монастыре и заменит там его самого. На прощание преподобный Серафим поклонился Пелагее Ивановне, предвидя многочисленные ее страдания и духовное возрастание. Вернувшись домой, Пелагея начала юродствовать: бегала по улицам Арзамаса ужасающе крича, а ночью молилась на паперти церкви. Родные восприняли ее юродство как позор, поэтому нещадно ругали, били и даже приковывали цепями, пока не подвернулся случай поместить ее в Дивеевский монастырь. Там прожила она 45 лет, возрастая в святости. Сохранилось множество свидетельств ее прозорливости, и даже игумения ничего не предпринимала без ее совета. Еще при жизни блаженную Пелагею стали называть второй Серафим.

Вот так оказались связаны между собой судьбы целого созвездия святых Сарова, Дивеева и Арзамаса: преподобного Серафима Саровского, преподобного Феодора Санаксарского, преподобной Олимпиады Арзамасской, преподобного Антония Радонежского, блаженной Елены Арзамасской, блаженной Пелагеи Дивеевской, преподобного Назария Валаамского. Конечно, это лишь малая видимая часть связей между людьми, оказавшаяся на поверхности, потому что была зафиксирована в литературе. Ведь каждый из святых в свою очередь передавал полученную благодать всем, кто только желал ее принять, подтверждая слова старца Серафима.